В феврале 1381 года армия орденских немцев в очередной раз вторглись в земли Великого Княжества Литовского, принадлежащие Кейстуту. Наступали они не просто так, а в союзе с племянником Кейстута – Ягайло, которого не так давно дядя разгромил, пленил, но потом отпустил править в выделенный удел. Как потом выяснилось, на свою голову.
Потому что после того, как Ягайло оказался в своем уделе, он продолжил плести свои заговоры, формально признав дядю Великим Князем Литовским. Ягайло собрал новую армию, кроме того, в Вильне поднялось восстание его сторонников. А Кейстуту и его сын Витовт на этот раз собрать армию не успели. И согласились на переговоры.
Переговоры прошли в стандартно-средневековом духе. То есть, как только они начались, все клятвы о неприкосновенности послов и переговорщиков были забыты – Кейстута и Витовта схватили. Стоит отметить, что Кейстуту к тому моменту было глубоко за 80, и для своего времени он был очень глубоким стариком, что не отменяет подлости совершенной Ягайло. Кейстут довольно быстро умер в заточении. То есть племянник сначала нарушил данную клятву, а потом еще и убрал дядю с дороги. Убрал бы он и Витовта, но у того нашлись неожиданные помощники.
Витовта держали в замке Крево. И никто не сомневался, что вскоре его ждет участь отца. Но в один прекрасный день к князю пустили на свидание его жену и служанку. Звали ту служанку Аленой. Вот она и отдала Витовту свою одежду, а сама переоделась в его костюм.
Витовт с женой вышел из помещения, в котором его держали. Потом жена пошла к себе, чтобы не вызывать подозрений, а Витовт вышел из замка и бежал.
Потом Витовт отвоюет все земли, более того, станет Великим Князем Литовским, по сути, выдавив Ягайло из Литвы, но формально оставшись его вассалом. Анна, жена Витовта, тоже будет освобождена.
А служанка? Судьбой Ален, прислуживавших сильным мира сего и спасавших великих князей от гибели, в те времена, да и не только в те, не очень то беспокоились. В хрониках о ней больше не упоминается. Надо понимать, что стража была не в восторге, когда увидела, кто сидит взаперти вместо Витовта. Само собой и последствия были печальными. Только в хрониках память о ее самопожертвовании и осталась.
Journal information