Расскажу я вам совершенно уникальную по нынешним временам историю.
Представьте себе, что в один осенний день 1817 года министр народного просвещения, князь Александр Голицын, написал письмо своему в некотором роде подчиненному – директору Лицея Егору Антоновичу Энгельгардту:
«…Государь поручил мне спросить у Вас, не можно ли устроить так, чтобы можно было поместить в Лицей, а не в пансион, не в пример другим, молодого графа Шереметева, с тем, что, ежели он по наукам не может быть в курсе Лицея, то дома мог бы получать уроки и, когда сравнялся бы с учениками Лицея, то тогда бы он ходил в классы с прочими…»
То есть, Голицын, со ссылкой на императора просит сделать поблажку для молодого графа Дмитрия Шереметева – сына той самой Прасковьи Жемчуговой, крепостной актрисы, на которой женился его отец – Николай Шереметев.
В ответ Энгельгардт почтительно, но резко ответил:
«…Изъятия из хороших правил всегда вредны, а это изъятие преимущественно вредно: богатство Шереметева не даёт ему никакого права на сие преимущество, и потому поступление его не должно иметь места…»
И ведь так и не принял молодого графа учиться!
Шереметев в итоге получил домашнее образование, далее служил в кавалергардах и в конце концов стал гофмейстером императорского двора. В общем, прожил жизнь, положенную представителю его рода.
Тот самый Егор Антонович Энгельгардт
Но представляете, каков все-таки поступок: отказать министру в просьбе, переданной от самого императора. Это примерно как сейчас министр просвещения Кравцов обратится с просьбой Владимира Владимировича к ректору МГУ с просьбой принять какого-нибудь молодого балбеса. Как вы думаете, насколько торжественная встреча будет устроена молодому балбесу?! Про то, что можно отказать в неприемлемой просьбе, как Энгельгардт Голицыну и через него, по сути, императору, даже и говорить не стоит.
Правда, не стоит забывать о том, что покровительницей Лицея была Мария Фёдоровна, что, конечно, давало директору определенную степень независимости.
Journal information